Во многих местах города вместо троутаров, где обычно спокойно расходятся две коляски, остались тропки, вмещающие одного человека. Посередине - тропинка, по бокам - барханы и горки снега.
И вот идешь ты по этой тропке, а навстречу тебе этакое чудо в растоптанных кроссовках, спортивных штанах, довольно замызганных, кепочке какой-то, идет этак вразвалочку, руки в карманах, на лице выражение презрения ко всей вселенной... Для полноты образа не хватает только прилипшей к губе боломорины. И вот вы встречаетесь - и он так же, как ты, делает полшага в сторону и убирает локоть, чтобы можно было разойтись.
Девчонки идут гуськом - такие яркие, накрашенные по самое не могу, о чем-то громко переговариваются (иначе идущей сзади не слышно ту, что впереди), ржут громко, как лошади. И так же: полшага в сторону, плечо отвернули, разошлись.
И попадаются навстречу прилично одетые степенные дамы или седовласые джентльмены в явно недешевых пальто - и они прут напролом, толкая плечом в плечо, расставляя локти и рявкая "куда прешь, слепая, что ли?", потому что ты делаешь полшага в расчете на их полшага, а не влезаешь в сугроб целиком, чтобы пропустить их величества.
Люди такие... люди.
Journal information